печалька!
Название: Окончательное решение
Автор: Helen Jugson
Рейтинг: PG
Персонажи: Уиллоу, Эндрю, совсем капелька Уоррена и аж два ОЖП.
Время действия: Пост-7 сезон, АУ по отношению к комиксам.
Жанр: Ангст
Предупреждения: Последняя часть из цикла про Уоррена, следовательно Уоррен. АУ по отношению к комиксам. Много сублимации, много трусости. Сюжета практически нет, одно Гаити.XD Мутная ангстовая недоroad-story. Все ангстят и только Уоррен just has fun!
Краткое содержание: Одна ведьма с раздвоением личности, один придурок, одна никчемная синяя машина и одно маленькое путешествие в Страну Зомби.
Рейтинг: PG
Отказ от прав: Отказываюсь.)
читать дальшеА на рассвете Уиллоу видит океан, синий, как небо над ней и безграничный, как небо над ней же.
Уиллоу кажется, что она выздоровела.
Уиллоу вспоминает, что она все еще настолько могущественная ведьма, что может опустошать океаны и заливать пустыни.
Уиллоу изменила мир.
Нет, не так: и она тоже изменила мир.
В том числе.
Но Эндрю говорит:
- У Совета ведь есть деньги, почему бы не выделить нам с тобой машину получше?
Эндрю говорит:
- Более красную.
- Чем тебя не устраивает эта?
- Она синяя.
Эндрю говорит:
- Синяя не для путешествий, она для погонь и бегства от полиции. Они что там фильмы не смотрят?
- Я думаю, Эндрю, что они там работают.
У Уиллоу не получается думать об Эндрю, как о человеке, который все-таки причастен к гибели Тары.
Эндрю сейчас, это ведь совсем не то, что Эндрю тогда, и для Уиллоу он значит не то же самое.
Хотя Уиллоу и не сомневается ни на секунду, что Эндрю так и не выбирал между ними и Изначальными. Просто так получилось, и Эндрю это устроило. Его не назовешь хорошим, если рядом с ним нет кого-то действительно хорошего, но Уиллоу хорошей тоже больше не назовешь.
Уиллоу говорит:
- Надо позвонить Ксандру и сказать, что мы за час езды от Кап-Аитьена. Она в больнице, мы просто заберем ее. Никаких проблем.
- Никаких проблем? Сплошные проблемные Истребительницы!
Уиллоу отбирает у Эндрю телефон и набирает номер.
Эндрю тянет:
- Столько денег сдерут и машина не та.
Уиллоу прислоняется к машине, которая так не нравится Эндрю, к ее синим, горячим бокам.
- Ксандр, - говорит Уиллоу. - Мы почти на месте. И я выяснила, в какой ее содержат больнице.
Ксандр в Нью-Йорке, Баффи в Барселоне, а Уиллоу на Гаити.
В школе они думали, что никогда не расстанутся.
В детстве Уиллоу смотрела с папой этот фильм, "Однажды в Америке". Все это напоминает ей игры в мафию: долгие путешествия, разные машины (синие машины), странные дела и одна большая семья.
К которой принадлежат и Уиллоу, и Эндрю. И на которую они работают.
Ксандр говорит, и голос его кажется усталым и очень далеким. Скорее всего, только кажется, и это из-за плохой связи.
Голос Ксандра неровный, приглушенный, так похожий на голос диктора радио «Америка», говорит ей:
- И это чудно, Уилл. Баффи сказала, что есть, кому позаботиться о ней.
- Только не Эндрю, он до сих пор вспоминает о Дане.
Эндрю кивает так старательно, будто Ксандр может это видеть.
Ксандр говорит:
- Уилл, помнишь, ты говорила, что Джайлз нашел там человека, который может решить твою проблему. В этом Форте-Либерии...
- В Фор-Либерте.
Уиллоу всего один раз каталась на действительно страшном аттракционе, с Баффи и Ксандром, в Саннидейле. Уиллоу всегда думала, что в Саннидейле есть вещи пострашнее аттракционов. Но тогда, в тот раз они катались на чем-то вроде русских горок, только в точке на самом верху вагончик замирал, и Уиллоу видела, как болтаются над пропастью ее ноги в смешных носочках с собачками. Уиллоу казалось, что крепления сейчас не выдержат, и она упадет. Она видела все очень ярко, все, что было внизу: и Аню с сахарной ватой, и Джайлза с Дон. И асфальт был такой серый, а сахарная вата в руке у Ани такой розовой. Все цвета стали вдруг очень яркими, и Уиллоу вспомнила уроки биологии, это адреналиновое опьянение.
И она сейчас упадет.
Уиллоу казалось, что она обязательно упадет, а потом вагончик сорвался вниз и понесся дальше. Баффи и Ксандр кричали, но Уиллоу хотелось плакать.
Чувство вроде того: Уиллоу над пропастью и сейчас она упадет.
Только на этот раз она действительно падает. На этот раз, и вчера, и позавчера, и каждый раз.
Уиллоу говорит:
- Разберемся без сопливых, Мистер Белое Отребье.
Уиллоу думает, что, может быть, она чувствовала это тогда, на том аттракционе, потому что Тары не было рядом.
И сейчас ее тоже рядом нет.
- Уоррен, - говорит Ксандр. - Если бы ты не был моей лучшей подругой, я бы давно тебе врезал.
- Конечно, - говорит Уиллоу. - Я не сомневаюсь, шутник. Конец связи.
***
Дорога неровная, нервная, сплошь из ям и камней, поэтому ведет Эндрю.
За рулем он кажется очень сосредоточенным и, кажется старше своих лет.
Уиллоу заставила Эндрю вести, потому что водит он плохо и всегда за рулем молчит, вцепившись в него так сильно, что становятся белыми костяшки пальцев.
Уиллоу смотрит вперед, и ей немножко видно лакированный синий капот машины, в котором заперто желтое, ровно-круглое, как дозревший фрукт солнце.
Машина с открытым верхом, Эндрю говорил, что так будет и красивее, и прохладнее, но на деле совсем не прохладно, ветер в лицо горячий, как будто сушишь волосы феном.
Уиллоу думает, что ее возвращение в Саннидейл тогда не означало ее действительного возвращения.
И сейчас не означает.
Ее жизнь здесь, новая жизнь - как кость, которая все-таки срослась неправильно. Такую кость снова нужно будет ломать.
Чтобы забыть об этом, хоть ненадолго, Уиллоу говорит:
- У меня есть теория по этому поводу.
Эндрю долго молчит, потом спрашивает:
- А? Про какой ты повод? Теория?
- Истребительницы. Естественный отбор, понимаешь? Раньше из всех потенциальных Истребительниц силу все равно получала самая подходящая. Вроде как — лучшая из возможных.
Эндрю говорит:
- Дана. При естественном ходе вещей она вряд ли когда-нибудь получила бы силу, она просто была последняя на очереди.
Эндрю все быстро схватывает, он способный, так считают и Уиллоу, и Джайлз. И оба считают, что он недостаточно надежный.
- Вот именно. Но мы все изменили. Это чистая биология, с увеличением популяции увеличивается и количество патологических особей. Мы все изменили, и теперь мы должны это контролировать. Вряд ли мы сможем когда-нибудь отпустить Дану или эту девочку.
Эндрю кивает, и дальше они едут молча.
Уиллоу знает, что он хочет что-то сказать, но дорога такая ухабистая.
***
Кап-Аитьен город маленький, куда меньше Саннидейла, город с узкими, как вены, дорогами, с океаном, вылизывающим ему бока, с одной единственной больницей.
Эндрю говорит:
- Змей и радуга. Уэс Крейвен.
Они идут через рынок магических товаров, длинные ряды, сплошь усыпанные человеческими костями, спутанными волосами, сорванными ногтями.
Человеческие кость, плоть и кровь. Есть и такая магия, и Уиллоу все о ней знает. Эндрю рассматривает товар со страхом, но и с восхищением, он слишком много смотрел фильмов ужасов, чтобы не восхищаться тем, чего боится.
Они могли пойти и другой дорогой, но Уиллоу хотела проверить, способна ли она пройти мимо самой темной магии.
Туда и сюда снуют негритянки, гибкие, как кошки, с сияющими белками глаз и блескающей белизной зубов, а в остальном — ровно-черные.
Уиллоу точно не знает, кто любуется ими, она или Уоррен.
- Уоррену нравились цветные девушки?
Уиллоу важно не это, Уиллоу важно знать, чьи это мысли и чувства.
- Когда весь город свихнулся и все мы пели, помнишь? Уоррен тогда читал рэп перед зеркалом.
Ответ скорее бессмысленный, чем осмысленный. Но это скорее да, чем нет.
Уиллоу покупает бутылку, зеленую бутылку из-под дешевого рома, до самого горлышка наполненную человеческими зубами.
- Вот что делает с ними зубная фея, - смеется Эндрю. - Она их сбывает!
Уиллоу смеется тоже, хотя это может быть и Уоррен.
Всю дорогу Эндрю посматривает на бутылку, но говорит только у входа в больницу:
- Ну, дай уже посмотреть!
- Потом. Может быть.
Но Эндрю тянет бутылку к себе, а Уиллоу к себе. Они ее разбивают, у самого входа и по лестнице перед ними прыгают вниз человеческие зубы, белые и желтые, молочные и коренные.
И золотые, много-много золотых зубов.
Уиллоу смотрит, как солнце отражается в осколках бутылки.
Уиллоу говорит, но говорит Уоррен:
- Надурили. Золотые были на самом-самом дне.
***
В больнице их встречает медсестра, которой звонил Джайлз. Джайлз сказал ей, что они из какого-то университета, изучают сложные случаи, безнадежные случаи с такими проявлениями.
С особенными симптомами.
- Мари, - представляется она.
Ее глаза, темные, чуть раскосые, а кожа светлее, чем у негритянок, которых Уиллоу видела на рынке.
Что-то Уиллоу в ней и настораживает, и кажется удивительно знакомым.
- Вам должны были звонить из нашего университета. Мы регистрируем такие случаи.
Эндрю говорит:
- Недавно был один такой случай в Лос-Анджелесе!
- Нам звонили, - говорит Мари. - Я вам ее покажу.
Мари ведет их в палату, самую дальнюю, в конце длинного коридора, где прохладно и пахнет только лекарствами.
Эта девушка, ее зовут (звали) Киша, и она лежит на кровати, смотрит в потолок, и глаза у нее совершенно пустые, только огромные зрачки, окольцованные черной радужницей.
Сначала Уиллоу кажется, что глаза ее прикрыты прозрачной пленкой век, какая бывает у змей или ящериц.
- Вы не связываете ее? Ведь она опасна.
- Нет, не опасна.
- Вы держите ее на нейролептиках?
- Не держим. Она не реагирует на внешние раздражители, с тех пор, как умер ее опекун.
Мари поясняет, понижая голос:
- Я имею в виду, человек, который содержал ее.
И Уиллоу знает, зачем она говорит это. Они все здесь, на этом Богом забытом острове, верят в магию, в зомби, в проклятья.
Человек, который содержал ее и есть человек, который ее держал.
И это была его собственная Истребительница.
Уиллоу говорит:
- А мы могли бы ее забрать? Вас предупреждали о том, что мы заберем ее?
Мари смотрит на нее чуть склонив голову набок:
- Нет, меня ни о чем не предупреждали, но я могу спросить ее лечащего врача.
Уиллоу говорит:
- А если бы можно было как-то не согласовывая с главным врачом? И с лечащим тоже. И вообще с каким бы то ни было врачом.
Мари долго смотрит на них своими умными, внимательными глазами.
- Это называется похищение.
- Да! Так и называется, - говорит Эндрю. - Но это для ее же блага. Дело в том, что мы...
Но Уиллоу дергает Эндрю за рукав, и подается вперед, к Мари, и говорит ей на ухо:
- Красавица, да всем здесь на нее плевать, а мы позаботимся. Имей к ней сострадание, имей к нам сострадание, потому что мы имеем двести баксов, на которые здесь можно жить месяцами, в вашей унылой стране третьего мира.
Когда они идут обратно, через рынок, Эндрю спрашивает:
- Как ты ее уговорила?
- Не я, Уоррен. Он предложил ей денег.
- Это в его стиле.
Уиллоу снова покупает бутылку, полную человеческих зубов, совершенно такую же, но теперь проверяет дно.
Самое дно нужно проверять в первую очередь.
***
- Я не знаю, о чем именно ты спрашиваешь. Когда я говорю «здесь», я имею в виду в теле твоей подружки-лесбиянки. Особенно здорово в душе. Я могу поделиться удивительными подробностями.
- Почему ты всегда достаешь именно меня?
- И погода хорошая, и эти чудные маленькие конфеты на подушках...
Уиллоу выдыхает:
- Я пойду туда сегодня, к тому человеку, о котором говорил Джайлз. Сегодня ночью.
Уиллоу выдыхает и снова может вдохнуть.
Ксандр говорит:
- Я уверен, он поможет, этот человек.
На другом конце света, в другой вселенной Ксандр говорит так уверенно, но в телефонной трубке только помехи и разозленное шипение проводов.
- Ее приведут к нам вечером, а на рассвете мы уезжаем в Порт-о-Пренс.
- Уилл, - говорит Ксандр. - Она действительно зомби? То есть, мертвая?
- Скорее нет. Он просто сделал из нее послушную, пускающую слюну идиотку. А потом взял и умер.
- Взял и умер? Вот так просто взял и умер? И какой он после этого колдун?
- Когда он умер, я почувствовала ее впервые, действие заклинания закончилось. Но она все еще пускающая слюну идиотка.
- Так заклинание же...
- Тут дело в редком токсине.
Ксандр молчит, там, на другом конце мира.
А может, не молчит, просто помехи стали совсем уж невыносимыми.
Уиллоу говорит:
- И, шутник, я заказал вызов за счет принимающего.
Уиллоу бросает трубку.
Эндрю лежит на кровати и смотрит в потолок.
- Там пауки плетут паутину, - говорит Эндрю. - Истребительницы ведь так быстро исцеляются.
Если Эндрю говорит две фразы подряд, шанс, что они будут связаны друг с другом логически один к ста. К ста тысячам.
Это все телевидение.
Уиллоу говорит:
- Возможно.
- Ее организм должен сопротивляться.
- Возможно.
- И мы должны взять ее к себе, потому что ей можно помочь.
- Мы должны взять ее к себе в любом случае.
Раньше все было куда легче, они были хорошими. Не идеальными, но хорошими, и они всегда выбирали правильные вещи, принимали верные решения.
И спасали мир, который знали. Или, хотя бы, понимали.
А теперь Уиллоу сидит на кровати в гостинице, в стране, окруженной океанами и морями.
Именно здесь Уиллоу вдруг чувствует себя по-настоящему одинокой.
Она не считает Эндрю другом, но ей с Эндрю легко.
Потому что Эндрю тоже убил человека.
Теперь не так, но раньше так было: будто между ней и всеми, кто этого не испытал, пролегла стена, прозрачная, и твердая, как лед.
Это были не вина и не боль, было ощущение знакомое и понятное.
Когда взрослеешь раньше своих друзей, и они кажутся тебя далекими, не способными испытывать то, что ты испытываешь, и переживать то, что ты переживаешь.
С Эндрю все было не так, с тех пор, как один раз он сказал:
- Когда я убил его, мне вдруг на секунду показалось, что я стал таким взрослым, что я все на свете знаю.
И у Уиллоу, и у Эндрю это прошло, но осталось почти приятное ощущение сопричастности к какой-то тайне.
В дверь стучат, и Эндрю вскакивает:
- Кто там?
- Только выключите свет, - это голос Мари, серьезный и чуточку хрипловатый.
Эндрю выключает свет и в номере становится непроницаемо темно, зато небо за окном становится сиреневым и ровным, как туго натянутая ткань.
Мари заходит и тянет за собой Кишу. В желтом квадрате света, льющегося из коридора, она выглядит жутковато, лицо искривлено, так будто она хочет расплакаться, но у нее не получается, а глаза все еще пустые.
Мари закрывает дверь, и они снова остаются в темноте.
- Она не любит электрический свет. Еле довела ее сюда, думала, разревется.
Уиллоу ищет в кармане деньги и протягивает Мари две гладкие, мягкие купюры по сто долларов.
Мари отходит к окну, чтобы пересчитать деньги и проверить достоинство купюр.
Киша так и стоит у двери, и Уиллоу не хочет на нее смотреть, но и не смотреть не может. Ее глаза, четыре ровных полоски белков, сверху и снизу, а радужница и зрачок пустые, одного и того же цвета с темнотой в комнате.
Мари долго разглядывает деньги у окна, в свете фонарей, а потом говорит:
- Спасибо.
И тогда-то только Уиллоу понимает, что именно казалось ей в Мари странным с самого начала.
Уиллоу не чувствует в ней силу Истребительницы, но Уиллоу видит в ней эту силу.
С тех пор, как они разрушили Саннидейл (где все было проще), с тех пор, как Уиллоу сотворила то заклинание, Уиллоу чувствует каждую Истребительницу, так они находят их, куда быстрее, чем делал это раньше Совет.
Но есть еще кое-что — чутье, которое не имеет никакого отношения к магии, человеческое чутье.
И если бы только Уиллоу не доверяла своему чутью, она бы никогда не использовала магию, и не отправила бы нож для фруктов Мари в шею.
И дело не в доверии, а в том, что Уиллоу действительно не ошибается, потому что Мари этот нож ловит и ловит легко.
- Ты Истребительница?
- Нет!
Мари молчит, а потом добавляет:
- Я отказалась.
Теперь Мари говорит не на смешном гаитянском английском, который здесь для туристов, а на креольском французском, и Уиллоу едва разбирает слова.
- Я отказываюсь, я ничего не хочу иметь с ними общего, с ними, с вами, с этим.
Она кивает на Кишу.
- Я хочу выучиться на врача, я обо всем забуду.
Она добавляет:
- Пожалуйста.
Добавляет так, будто это решает Уиллоу. А она и права, ведь именно Уиллоу все это решила за нее, и еще за других, таких же.
Поэтому Уиллоу ее не останавливает, а почему ее не останавливает Эндрю, Уиллоу не знает.
Может быть, потому что Эндрю в таких делах бесполезен.
- Она прихватила нож, - говорит Эндрю. - Такая вороватая Истребительница.
- Мы должны ее найти.
- И похитить?
- И поговорить.
Эндрю молчит, смотрит на Кишу, потом на Уиллоу.
А потом все-таки кивает:
- Ты иди, у тебя ведь свои дела. А потом мы решим.
Уиллоу ему благодарна, но это не помогает ей перестать считать его придурком.
***
На полпути к этому человеку, о котором говорил Джайлз, Уиллоу все-таки разворачивается, и идет в другую сторону.
В любую другую сторону.
В конце концов, Уиллоу выходит к океану, и он кажется куда темнее, чем два дня назад, но тогда ведь Уиллоу видела его на рассвете.
По ту сторону океана Баффи, и Ксандр, и Джайлз, и разрушенный Саннидейл, и негостеприимный Лос-Анджелес, и все, что она знает. Здесь же — ничего нет.
Уиллоу не знает, но понимает все отлично и ярко, как поняла то, что Мари — Истребительница.
Человек, к которому ее отправил Джайлз это тот же самый человек, который дал Мари теневое заклинание, не позволявшее Уиллоу чувствовать в ней Истребительницу.
И если это так, то не за лекарством Уиллоу идет, а за отсрочкой. А ей отсрочки не надо, с магическими прививками она справится сама.
Тогда чего же тебе надо? Почему же ты еще не справилась?
Уиллоу зажмуривается и все это исчезает: и небо, и океан, и серый песок.
Уиллоу убила человека, и это все еще сводит ее с ума. И не магия ей нужна, потому что магия ее к этому привела.
Ей нужно не заклинание, ей нужно прощение. Звучит куда проще, но ничего простого в этом нет. Вся ее жизнь теперь, все ее мысли, и чувства, и страхи — это та самая сломанная кость, которая так и не срослась правильно.
И ее нужно или снова ломать, или учиться жить так. А это и есть тот самый взрослый выбор, который сделала Мари.
Ветер бьет прямо в лицо, но теперь он холодный, и Уиллоу не может вдохнуть, но пытается.
Пахнет солью, и фруктами, но Уиллоу глотает воздух и почти ничего не чувствует, будто все это время не дышала.
***
Эндрю и Киша ждут около машины, Киша стоит рядом с Эндрю и не шевелится, совсем как игрушка.
- Прогуливаешь идиотку? Если бы старик, заколдовавший ее, не откинул коньки так скоро, нужно было взять у него рецепт. Я знаю по меньшей мере еще с десяток женщин, которых стоило бы оформить подобным образом.
Эндрю смотрит на Уиллоу и говорит, но тихо:
- Значит, ничего не получилось?
- Нет. Не знаю. Нет.
Но ощущение падения прошло, Уиллоу легко и страшно, потому что только готовый понести наказание заслуживает прощения.
И эта кость, ее снова надо ломать.
Поэтому Уиллоу говорит:
- Эндрю, почему ты поехал со мной? Ты ведь сам все время жалуешься на такие случаи.
- Я? - спрашивает. - Ты обо мне?
Ему неудобно об этом говорить, а Уиллоу неудобно об этом слушать.
- Уоррен был моим лучшим другом. Если бы у тебя все получилось, это был бы мой последний шанс с ним повидаться.
Уиллоу кивает.
Эндрю говорит:
- Я, конечно, скучаю, но у меня и права-то нет тебе об этом говорить.
Эндрю на секунду замолкает, но все-таки продолжает:
- У Джонатана ведь мама, она тоже по нему очень скучает. И папа его скучает. И я, если честно, тоже очень скучаю. Все дело, собственно, не в том, кто чего заслуживает, а в том, что каждому хочется жить. Смотреть на свет, и чтобы зрачки сужались, и чтобы глаза болели.
Эндрю всегда говорит так, будто он герой книги или фильма, и звучит это всегда по-идиотски, но только так он и умеет это рассказать.
Уиллоу-то никак не умеет.
Эндрю говорит:
- Так мы будем искать Истребительницу, которая своровала нож для фруктов?
- Нет.
- Но...
Уиллоу говорит:
- Это окончательное решение.
Только не решение Уиллоу, а решение Мари, тот самый взрослый выбор, который она и Мари сделали, но выбрали разное.
Эндрю говорит:
- Понятно. Значит, надо заплатить за нож. Плохо будет, если он был серебряный или какой-нибудь антикварный.
Автор: Helen Jugson
Рейтинг: PG
Персонажи: Уиллоу, Эндрю, совсем капелька Уоррена и аж два ОЖП.
Время действия: Пост-7 сезон, АУ по отношению к комиксам.
Жанр: Ангст
Предупреждения: Последняя часть из цикла про Уоррена, следовательно Уоррен. АУ по отношению к комиксам. Много сублимации, много трусости. Сюжета практически нет, одно Гаити.XD Мутная ангстовая недоroad-story. Все ангстят и только Уоррен just has fun!
Краткое содержание: Одна ведьма с раздвоением личности, один придурок, одна никчемная синяя машина и одно маленькое путешествие в Страну Зомби.
Рейтинг: PG
Отказ от прав: Отказываюсь.)
читать дальшеА на рассвете Уиллоу видит океан, синий, как небо над ней и безграничный, как небо над ней же.
Уиллоу кажется, что она выздоровела.
Уиллоу вспоминает, что она все еще настолько могущественная ведьма, что может опустошать океаны и заливать пустыни.
Уиллоу изменила мир.
Нет, не так: и она тоже изменила мир.
В том числе.
Но Эндрю говорит:
- У Совета ведь есть деньги, почему бы не выделить нам с тобой машину получше?
Эндрю говорит:
- Более красную.
- Чем тебя не устраивает эта?
- Она синяя.
Эндрю говорит:
- Синяя не для путешествий, она для погонь и бегства от полиции. Они что там фильмы не смотрят?
- Я думаю, Эндрю, что они там работают.
У Уиллоу не получается думать об Эндрю, как о человеке, который все-таки причастен к гибели Тары.
Эндрю сейчас, это ведь совсем не то, что Эндрю тогда, и для Уиллоу он значит не то же самое.
Хотя Уиллоу и не сомневается ни на секунду, что Эндрю так и не выбирал между ними и Изначальными. Просто так получилось, и Эндрю это устроило. Его не назовешь хорошим, если рядом с ним нет кого-то действительно хорошего, но Уиллоу хорошей тоже больше не назовешь.
Уиллоу говорит:
- Надо позвонить Ксандру и сказать, что мы за час езды от Кап-Аитьена. Она в больнице, мы просто заберем ее. Никаких проблем.
- Никаких проблем? Сплошные проблемные Истребительницы!
Уиллоу отбирает у Эндрю телефон и набирает номер.
Эндрю тянет:
- Столько денег сдерут и машина не та.
Уиллоу прислоняется к машине, которая так не нравится Эндрю, к ее синим, горячим бокам.
- Ксандр, - говорит Уиллоу. - Мы почти на месте. И я выяснила, в какой ее содержат больнице.
Ксандр в Нью-Йорке, Баффи в Барселоне, а Уиллоу на Гаити.
В школе они думали, что никогда не расстанутся.
В детстве Уиллоу смотрела с папой этот фильм, "Однажды в Америке". Все это напоминает ей игры в мафию: долгие путешествия, разные машины (синие машины), странные дела и одна большая семья.
К которой принадлежат и Уиллоу, и Эндрю. И на которую они работают.
Ксандр говорит, и голос его кажется усталым и очень далеким. Скорее всего, только кажется, и это из-за плохой связи.
Голос Ксандра неровный, приглушенный, так похожий на голос диктора радио «Америка», говорит ей:
- И это чудно, Уилл. Баффи сказала, что есть, кому позаботиться о ней.
- Только не Эндрю, он до сих пор вспоминает о Дане.
Эндрю кивает так старательно, будто Ксандр может это видеть.
Ксандр говорит:
- Уилл, помнишь, ты говорила, что Джайлз нашел там человека, который может решить твою проблему. В этом Форте-Либерии...
- В Фор-Либерте.
Уиллоу всего один раз каталась на действительно страшном аттракционе, с Баффи и Ксандром, в Саннидейле. Уиллоу всегда думала, что в Саннидейле есть вещи пострашнее аттракционов. Но тогда, в тот раз они катались на чем-то вроде русских горок, только в точке на самом верху вагончик замирал, и Уиллоу видела, как болтаются над пропастью ее ноги в смешных носочках с собачками. Уиллоу казалось, что крепления сейчас не выдержат, и она упадет. Она видела все очень ярко, все, что было внизу: и Аню с сахарной ватой, и Джайлза с Дон. И асфальт был такой серый, а сахарная вата в руке у Ани такой розовой. Все цвета стали вдруг очень яркими, и Уиллоу вспомнила уроки биологии, это адреналиновое опьянение.
И она сейчас упадет.
Уиллоу казалось, что она обязательно упадет, а потом вагончик сорвался вниз и понесся дальше. Баффи и Ксандр кричали, но Уиллоу хотелось плакать.
Чувство вроде того: Уиллоу над пропастью и сейчас она упадет.
Только на этот раз она действительно падает. На этот раз, и вчера, и позавчера, и каждый раз.
Уиллоу говорит:
- Разберемся без сопливых, Мистер Белое Отребье.
Уиллоу думает, что, может быть, она чувствовала это тогда, на том аттракционе, потому что Тары не было рядом.
И сейчас ее тоже рядом нет.
- Уоррен, - говорит Ксандр. - Если бы ты не был моей лучшей подругой, я бы давно тебе врезал.
- Конечно, - говорит Уиллоу. - Я не сомневаюсь, шутник. Конец связи.
***
Дорога неровная, нервная, сплошь из ям и камней, поэтому ведет Эндрю.
За рулем он кажется очень сосредоточенным и, кажется старше своих лет.
Уиллоу заставила Эндрю вести, потому что водит он плохо и всегда за рулем молчит, вцепившись в него так сильно, что становятся белыми костяшки пальцев.
Уиллоу смотрит вперед, и ей немножко видно лакированный синий капот машины, в котором заперто желтое, ровно-круглое, как дозревший фрукт солнце.
Машина с открытым верхом, Эндрю говорил, что так будет и красивее, и прохладнее, но на деле совсем не прохладно, ветер в лицо горячий, как будто сушишь волосы феном.
Уиллоу думает, что ее возвращение в Саннидейл тогда не означало ее действительного возвращения.
И сейчас не означает.
Ее жизнь здесь, новая жизнь - как кость, которая все-таки срослась неправильно. Такую кость снова нужно будет ломать.
Чтобы забыть об этом, хоть ненадолго, Уиллоу говорит:
- У меня есть теория по этому поводу.
Эндрю долго молчит, потом спрашивает:
- А? Про какой ты повод? Теория?
- Истребительницы. Естественный отбор, понимаешь? Раньше из всех потенциальных Истребительниц силу все равно получала самая подходящая. Вроде как — лучшая из возможных.
Эндрю говорит:
- Дана. При естественном ходе вещей она вряд ли когда-нибудь получила бы силу, она просто была последняя на очереди.
Эндрю все быстро схватывает, он способный, так считают и Уиллоу, и Джайлз. И оба считают, что он недостаточно надежный.
- Вот именно. Но мы все изменили. Это чистая биология, с увеличением популяции увеличивается и количество патологических особей. Мы все изменили, и теперь мы должны это контролировать. Вряд ли мы сможем когда-нибудь отпустить Дану или эту девочку.
Эндрю кивает, и дальше они едут молча.
Уиллоу знает, что он хочет что-то сказать, но дорога такая ухабистая.
***
Кап-Аитьен город маленький, куда меньше Саннидейла, город с узкими, как вены, дорогами, с океаном, вылизывающим ему бока, с одной единственной больницей.
Эндрю говорит:
- Змей и радуга. Уэс Крейвен.
Они идут через рынок магических товаров, длинные ряды, сплошь усыпанные человеческими костями, спутанными волосами, сорванными ногтями.
Человеческие кость, плоть и кровь. Есть и такая магия, и Уиллоу все о ней знает. Эндрю рассматривает товар со страхом, но и с восхищением, он слишком много смотрел фильмов ужасов, чтобы не восхищаться тем, чего боится.
Они могли пойти и другой дорогой, но Уиллоу хотела проверить, способна ли она пройти мимо самой темной магии.
Туда и сюда снуют негритянки, гибкие, как кошки, с сияющими белками глаз и блескающей белизной зубов, а в остальном — ровно-черные.
Уиллоу точно не знает, кто любуется ими, она или Уоррен.
- Уоррену нравились цветные девушки?
Уиллоу важно не это, Уиллоу важно знать, чьи это мысли и чувства.
- Когда весь город свихнулся и все мы пели, помнишь? Уоррен тогда читал рэп перед зеркалом.
Ответ скорее бессмысленный, чем осмысленный. Но это скорее да, чем нет.
Уиллоу покупает бутылку, зеленую бутылку из-под дешевого рома, до самого горлышка наполненную человеческими зубами.
- Вот что делает с ними зубная фея, - смеется Эндрю. - Она их сбывает!
Уиллоу смеется тоже, хотя это может быть и Уоррен.
Всю дорогу Эндрю посматривает на бутылку, но говорит только у входа в больницу:
- Ну, дай уже посмотреть!
- Потом. Может быть.
Но Эндрю тянет бутылку к себе, а Уиллоу к себе. Они ее разбивают, у самого входа и по лестнице перед ними прыгают вниз человеческие зубы, белые и желтые, молочные и коренные.
И золотые, много-много золотых зубов.
Уиллоу смотрит, как солнце отражается в осколках бутылки.
Уиллоу говорит, но говорит Уоррен:
- Надурили. Золотые были на самом-самом дне.
***
В больнице их встречает медсестра, которой звонил Джайлз. Джайлз сказал ей, что они из какого-то университета, изучают сложные случаи, безнадежные случаи с такими проявлениями.
С особенными симптомами.
- Мари, - представляется она.
Ее глаза, темные, чуть раскосые, а кожа светлее, чем у негритянок, которых Уиллоу видела на рынке.
Что-то Уиллоу в ней и настораживает, и кажется удивительно знакомым.
- Вам должны были звонить из нашего университета. Мы регистрируем такие случаи.
Эндрю говорит:
- Недавно был один такой случай в Лос-Анджелесе!
- Нам звонили, - говорит Мари. - Я вам ее покажу.
Мари ведет их в палату, самую дальнюю, в конце длинного коридора, где прохладно и пахнет только лекарствами.
Эта девушка, ее зовут (звали) Киша, и она лежит на кровати, смотрит в потолок, и глаза у нее совершенно пустые, только огромные зрачки, окольцованные черной радужницей.
Сначала Уиллоу кажется, что глаза ее прикрыты прозрачной пленкой век, какая бывает у змей или ящериц.
- Вы не связываете ее? Ведь она опасна.
- Нет, не опасна.
- Вы держите ее на нейролептиках?
- Не держим. Она не реагирует на внешние раздражители, с тех пор, как умер ее опекун.
Мари поясняет, понижая голос:
- Я имею в виду, человек, который содержал ее.
И Уиллоу знает, зачем она говорит это. Они все здесь, на этом Богом забытом острове, верят в магию, в зомби, в проклятья.
Человек, который содержал ее и есть человек, который ее держал.
И это была его собственная Истребительница.
Уиллоу говорит:
- А мы могли бы ее забрать? Вас предупреждали о том, что мы заберем ее?
Мари смотрит на нее чуть склонив голову набок:
- Нет, меня ни о чем не предупреждали, но я могу спросить ее лечащего врача.
Уиллоу говорит:
- А если бы можно было как-то не согласовывая с главным врачом? И с лечащим тоже. И вообще с каким бы то ни было врачом.
Мари долго смотрит на них своими умными, внимательными глазами.
- Это называется похищение.
- Да! Так и называется, - говорит Эндрю. - Но это для ее же блага. Дело в том, что мы...
Но Уиллоу дергает Эндрю за рукав, и подается вперед, к Мари, и говорит ей на ухо:
- Красавица, да всем здесь на нее плевать, а мы позаботимся. Имей к ней сострадание, имей к нам сострадание, потому что мы имеем двести баксов, на которые здесь можно жить месяцами, в вашей унылой стране третьего мира.
Когда они идут обратно, через рынок, Эндрю спрашивает:
- Как ты ее уговорила?
- Не я, Уоррен. Он предложил ей денег.
- Это в его стиле.
Уиллоу снова покупает бутылку, полную человеческих зубов, совершенно такую же, но теперь проверяет дно.
Самое дно нужно проверять в первую очередь.
***
- Я не знаю, о чем именно ты спрашиваешь. Когда я говорю «здесь», я имею в виду в теле твоей подружки-лесбиянки. Особенно здорово в душе. Я могу поделиться удивительными подробностями.
- Почему ты всегда достаешь именно меня?
- И погода хорошая, и эти чудные маленькие конфеты на подушках...
Уиллоу выдыхает:
- Я пойду туда сегодня, к тому человеку, о котором говорил Джайлз. Сегодня ночью.
Уиллоу выдыхает и снова может вдохнуть.
Ксандр говорит:
- Я уверен, он поможет, этот человек.
На другом конце света, в другой вселенной Ксандр говорит так уверенно, но в телефонной трубке только помехи и разозленное шипение проводов.
- Ее приведут к нам вечером, а на рассвете мы уезжаем в Порт-о-Пренс.
- Уилл, - говорит Ксандр. - Она действительно зомби? То есть, мертвая?
- Скорее нет. Он просто сделал из нее послушную, пускающую слюну идиотку. А потом взял и умер.
- Взял и умер? Вот так просто взял и умер? И какой он после этого колдун?
- Когда он умер, я почувствовала ее впервые, действие заклинания закончилось. Но она все еще пускающая слюну идиотка.
- Так заклинание же...
- Тут дело в редком токсине.
Ксандр молчит, там, на другом конце мира.
А может, не молчит, просто помехи стали совсем уж невыносимыми.
Уиллоу говорит:
- И, шутник, я заказал вызов за счет принимающего.
Уиллоу бросает трубку.
Эндрю лежит на кровати и смотрит в потолок.
- Там пауки плетут паутину, - говорит Эндрю. - Истребительницы ведь так быстро исцеляются.
Если Эндрю говорит две фразы подряд, шанс, что они будут связаны друг с другом логически один к ста. К ста тысячам.
Это все телевидение.
Уиллоу говорит:
- Возможно.
- Ее организм должен сопротивляться.
- Возможно.
- И мы должны взять ее к себе, потому что ей можно помочь.
- Мы должны взять ее к себе в любом случае.
Раньше все было куда легче, они были хорошими. Не идеальными, но хорошими, и они всегда выбирали правильные вещи, принимали верные решения.
И спасали мир, который знали. Или, хотя бы, понимали.
А теперь Уиллоу сидит на кровати в гостинице, в стране, окруженной океанами и морями.
Именно здесь Уиллоу вдруг чувствует себя по-настоящему одинокой.
Она не считает Эндрю другом, но ей с Эндрю легко.
Потому что Эндрю тоже убил человека.
Теперь не так, но раньше так было: будто между ней и всеми, кто этого не испытал, пролегла стена, прозрачная, и твердая, как лед.
Это были не вина и не боль, было ощущение знакомое и понятное.
Когда взрослеешь раньше своих друзей, и они кажутся тебя далекими, не способными испытывать то, что ты испытываешь, и переживать то, что ты переживаешь.
С Эндрю все было не так, с тех пор, как один раз он сказал:
- Когда я убил его, мне вдруг на секунду показалось, что я стал таким взрослым, что я все на свете знаю.
И у Уиллоу, и у Эндрю это прошло, но осталось почти приятное ощущение сопричастности к какой-то тайне.
В дверь стучат, и Эндрю вскакивает:
- Кто там?
- Только выключите свет, - это голос Мари, серьезный и чуточку хрипловатый.
Эндрю выключает свет и в номере становится непроницаемо темно, зато небо за окном становится сиреневым и ровным, как туго натянутая ткань.
Мари заходит и тянет за собой Кишу. В желтом квадрате света, льющегося из коридора, она выглядит жутковато, лицо искривлено, так будто она хочет расплакаться, но у нее не получается, а глаза все еще пустые.
Мари закрывает дверь, и они снова остаются в темноте.
- Она не любит электрический свет. Еле довела ее сюда, думала, разревется.
Уиллоу ищет в кармане деньги и протягивает Мари две гладкие, мягкие купюры по сто долларов.
Мари отходит к окну, чтобы пересчитать деньги и проверить достоинство купюр.
Киша так и стоит у двери, и Уиллоу не хочет на нее смотреть, но и не смотреть не может. Ее глаза, четыре ровных полоски белков, сверху и снизу, а радужница и зрачок пустые, одного и того же цвета с темнотой в комнате.
Мари долго разглядывает деньги у окна, в свете фонарей, а потом говорит:
- Спасибо.
И тогда-то только Уиллоу понимает, что именно казалось ей в Мари странным с самого начала.
Уиллоу не чувствует в ней силу Истребительницы, но Уиллоу видит в ней эту силу.
С тех пор, как они разрушили Саннидейл (где все было проще), с тех пор, как Уиллоу сотворила то заклинание, Уиллоу чувствует каждую Истребительницу, так они находят их, куда быстрее, чем делал это раньше Совет.
Но есть еще кое-что — чутье, которое не имеет никакого отношения к магии, человеческое чутье.
И если бы только Уиллоу не доверяла своему чутью, она бы никогда не использовала магию, и не отправила бы нож для фруктов Мари в шею.
И дело не в доверии, а в том, что Уиллоу действительно не ошибается, потому что Мари этот нож ловит и ловит легко.
- Ты Истребительница?
- Нет!
Мари молчит, а потом добавляет:
- Я отказалась.
Теперь Мари говорит не на смешном гаитянском английском, который здесь для туристов, а на креольском французском, и Уиллоу едва разбирает слова.
- Я отказываюсь, я ничего не хочу иметь с ними общего, с ними, с вами, с этим.
Она кивает на Кишу.
- Я хочу выучиться на врача, я обо всем забуду.
Она добавляет:
- Пожалуйста.
Добавляет так, будто это решает Уиллоу. А она и права, ведь именно Уиллоу все это решила за нее, и еще за других, таких же.
Поэтому Уиллоу ее не останавливает, а почему ее не останавливает Эндрю, Уиллоу не знает.
Может быть, потому что Эндрю в таких делах бесполезен.
- Она прихватила нож, - говорит Эндрю. - Такая вороватая Истребительница.
- Мы должны ее найти.
- И похитить?
- И поговорить.
Эндрю молчит, смотрит на Кишу, потом на Уиллоу.
А потом все-таки кивает:
- Ты иди, у тебя ведь свои дела. А потом мы решим.
Уиллоу ему благодарна, но это не помогает ей перестать считать его придурком.
***
На полпути к этому человеку, о котором говорил Джайлз, Уиллоу все-таки разворачивается, и идет в другую сторону.
В любую другую сторону.
В конце концов, Уиллоу выходит к океану, и он кажется куда темнее, чем два дня назад, но тогда ведь Уиллоу видела его на рассвете.
По ту сторону океана Баффи, и Ксандр, и Джайлз, и разрушенный Саннидейл, и негостеприимный Лос-Анджелес, и все, что она знает. Здесь же — ничего нет.
Уиллоу не знает, но понимает все отлично и ярко, как поняла то, что Мари — Истребительница.
Человек, к которому ее отправил Джайлз это тот же самый человек, который дал Мари теневое заклинание, не позволявшее Уиллоу чувствовать в ней Истребительницу.
И если это так, то не за лекарством Уиллоу идет, а за отсрочкой. А ей отсрочки не надо, с магическими прививками она справится сама.
Тогда чего же тебе надо? Почему же ты еще не справилась?
Уиллоу зажмуривается и все это исчезает: и небо, и океан, и серый песок.
Уиллоу убила человека, и это все еще сводит ее с ума. И не магия ей нужна, потому что магия ее к этому привела.
Ей нужно не заклинание, ей нужно прощение. Звучит куда проще, но ничего простого в этом нет. Вся ее жизнь теперь, все ее мысли, и чувства, и страхи — это та самая сломанная кость, которая так и не срослась правильно.
И ее нужно или снова ломать, или учиться жить так. А это и есть тот самый взрослый выбор, который сделала Мари.
Ветер бьет прямо в лицо, но теперь он холодный, и Уиллоу не может вдохнуть, но пытается.
Пахнет солью, и фруктами, но Уиллоу глотает воздух и почти ничего не чувствует, будто все это время не дышала.
***
Эндрю и Киша ждут около машины, Киша стоит рядом с Эндрю и не шевелится, совсем как игрушка.
- Прогуливаешь идиотку? Если бы старик, заколдовавший ее, не откинул коньки так скоро, нужно было взять у него рецепт. Я знаю по меньшей мере еще с десяток женщин, которых стоило бы оформить подобным образом.
Эндрю смотрит на Уиллоу и говорит, но тихо:
- Значит, ничего не получилось?
- Нет. Не знаю. Нет.
Но ощущение падения прошло, Уиллоу легко и страшно, потому что только готовый понести наказание заслуживает прощения.
И эта кость, ее снова надо ломать.
Поэтому Уиллоу говорит:
- Эндрю, почему ты поехал со мной? Ты ведь сам все время жалуешься на такие случаи.
- Я? - спрашивает. - Ты обо мне?
Ему неудобно об этом говорить, а Уиллоу неудобно об этом слушать.
- Уоррен был моим лучшим другом. Если бы у тебя все получилось, это был бы мой последний шанс с ним повидаться.
Уиллоу кивает.
Эндрю говорит:
- Я, конечно, скучаю, но у меня и права-то нет тебе об этом говорить.
Эндрю на секунду замолкает, но все-таки продолжает:
- У Джонатана ведь мама, она тоже по нему очень скучает. И папа его скучает. И я, если честно, тоже очень скучаю. Все дело, собственно, не в том, кто чего заслуживает, а в том, что каждому хочется жить. Смотреть на свет, и чтобы зрачки сужались, и чтобы глаза болели.
Эндрю всегда говорит так, будто он герой книги или фильма, и звучит это всегда по-идиотски, но только так он и умеет это рассказать.
Уиллоу-то никак не умеет.
Эндрю говорит:
- Так мы будем искать Истребительницу, которая своровала нож для фруктов?
- Нет.
- Но...
Уиллоу говорит:
- Это окончательное решение.
Только не решение Уиллоу, а решение Мари, тот самый взрослый выбор, который она и Мари сделали, но выбрали разное.
Эндрю говорит:
- Понятно. Значит, надо заплатить за нож. Плохо будет, если он был серебряный или какой-нибудь антикварный.
-
-
31.07.2011 в 23:44Последняя часть из цикла про Уоррена
Почему последняя? Я еще хочу))
-
-
31.07.2011 в 23:49-
-
31.07.2011 в 23:52угу... вот.. может это не то сравнение, но мне они кажутся паутиной, ты заплетаешься и не можешь вырваться пока не прочтешь до конца...
-
-
01.08.2011 в 07:46-
-
01.08.2011 в 18:16-
-
02.08.2011 в 12:27Спасибо))))
Почему последняя? Я еще хочу))
Ну, может и не последняяXD Просто стараюсь иметь совесть)))
tapatunya
Спасибо))) Очень рада, что стиль понравился)))
Tri/ish
За печально - отдельная благодарность))) так и задумана)))
Bloodstone
А вот это лучший комплимент ангстовому фику))))) спасибо огромное)))